Народную артистку СССР Веру Кузьминичну Васильеву и Андрея Денникова связывала большая дружба и долгая совместная творческая работа в театре. Когда Андрей решил поставить "Странную миссис Сэвидж", вопрос о том, кто будет исполнять главную роль в новом спектакле не стоял. Выбор был очевиден - это роль принадлежит Вере Кузьминичне.
И у Веры Васильевой, и у Андрея Денникова было много интервью, в которых они рассказывали о создании спектакля и о большом трепетном отношении друг к другу.
Вот одно из воспоминаний Веры Кузьминичны об Андрее:
«…Поразили меня и его вокальные данные - от женского сопрано до мужского баритона. Я где-то на концерте увидела сцену из «Риголетто». И опять я не понимала, как это происходит… он мгновенно перевоплощался и голосом и всей своей натурой в сильного трагического Риголетто, а в руках его буквально таяла живая Джильда, которая была всего лишь куклой, и голос его превращался в необычайно нежный голос страдающей Джильды. И это мне показалось совершенным… Судя по тем письмам, которые я получаю, у людей просыпается какое-то религиозное благодарное чувство, которое очень для меня дорого. Потому что я вообще воспринимаю искусство, как очищение души…»
«…Когда у меня в театре моем было довольно скучное пребывание, вдруг позвонил Андрей и предложил мне роль миссис Сэвидж. А когда Андрей мне стал говорить про эту роль, я вдруг почувствовала, и главное поверила, что он хочет через эту роль говорить о доброте человеческой. О том, что в нашей жизни все меньше-меньше таких людей как она, и то, что она бескорыстна, добра, чиста, это кажется настолько удивительным, что люди могут поверить, будто она не совсем в своем уме. Потому что уже привычно, чтобы все думали о самих себе, а не о том, чтобы кому то было очень хорошо.
И когда мы начали репетировать, я верила ему как большому мастеру и большому художнику. Я никогда не сомневалась в том, что он говорит. Иногда бывает, что режиссер предлагает, а ты сидишь и думаешь, а я бы сделала по-другому.
А с ним было так: обо всем, что он говорил, я думала, Боже мой! Как он угадывает то, что я робко-робко иногда думала о роли и о жизни. А он так сильно верит в это, этот юноша, мальчик. Это меня так поражало! Я была, по-моему самой послушной, хотя у него все актеры его всегда слушались, потому что любили, верили и видели его огромный талант и душу. Но для такой уже пожилой артистки, может быть, это было даже странно. Но мне было не странно, что он был моим учителем, а я его ученицей, и я счастлива, что я была его ученицей!
Потому что он очистил меня от сомнений, от робости, Я играла это как ребенок с доверием и поэтому об этом я вспоминаю как об огромном счастье.
Вы знаете, его душа всегда-всегда со мной и это огромное счастье, что он подтвердил своим существованием мою веру в любовь, в доброту человеческую и подтвердил, что я живу правильно, так я надеюсь.
Я благодарю судьбу, за то, что я его видела, чувствовала…»
